«Горы награбленного запрудили площадь, и хлынула Москва на невиданный рынок». Где, как и чем торговали в столице

Малина из Царицына, вишня с Воробьевых гор«В Москве торговля всегда была сосредоточена в центре города, в частности, в Охотном Ряду, — писал Георгий Андреевский в книге «Жизнь Москвы на рубеже XIX-XX веков». — На этот рынок за провизией приезжали люди со всех концов города и даже уезда. Заполняли площадь Охотного Ряда магазины и лавки. Здесь можно было увидеть лавку Калганова, торговавшего тогда птицей, посудные и железные лавки Можайцева, Смирнова, колбасную — Воронцова. Немало было в Охотном Ряду и мясных лавок. Служившие в них мясники были здоровыми, широкоплечими людьми с заткнутыми за пояса ножами…»Писатель Петр Боборыкин сравнивал Охотный Ряд с первобытным базаром: во дворах, на задах лавок, в подвалах и погребах — грязь и зловоние. Тем не менее «истый москвич без покупок в Охотном Ряду обойтись не может».Старая Москва. Охотный ряд, 1925 год© Фото: В.Красинская / РИА НовостиНа набережной Москвы-реки, напротив Императорского воспитательного дома, был ягодный рынок, заставленный возами со сладким товаром. Большинство продавцов составляли женщины из Замоскворечья и крестьяне из Серпухова и с Калужского тракта.Рядом располагался обширный грибной рынок. Впрочем, продавали здесь всякую всячину: мед, баранки, редьку, капусту, соленые огурцы, лук, деревянную посуду, плетеную мебель, игрушки, разные поделки. Теснота и толкотня, по воспоминаниям современников, здесь были неимоверные. Зато бурлил интерес и глаза разбегались!В ненасытный город свозилось несметное количество продуктов. Шли они в основном из мест, ставших потом частью Москвы. Молоко лилось из Ростокина, Марьина, Медведкова, Строгина, Тушина. Овощи свозили сюда из Коломенского, Новинкина, Нагатина, Выхина, Кожухова. Фрукты в Москву доставляли из сел Дьяково и Беляево, где были большие сады. Торговали на рынках малиной из Царицына, вишней с Воробьевых гор.Петербургский хор в трактире «Милан»В 1820 году по велению городских властей был снесен Земляной вал на пересечении Арбата и старой Смоленской дороги, и образовалось обширное пустое пространство. На том месте стали торговать всякой всячиной. Разумеется, была на Смоленском рынке, как его назвали, и снедь, но ее отодвинули прилавки с домашним скарбом, книгами, посудой, антиквариатом.Однако не только торговлей славилось то место. В трактире «Милан» выступал петербургский хор, которым руководил истинный самородок, бывший крестьянин Иван Молчанов. Был он певцом, дирижером и музыкальным педагогом. Послушать чистые голоса народ валил валом. И заодно утолял голод, веселил себя стопочкой.Продавцы на рынке© Фото: Bettmann / Getty Images…После Октябрьской революции Смоленский превратился в одну из бесчисленных московских толкучек. Среди серых шинелей, крестьянских зипунов, женских платков выделялись своими потрепанными, а когда-то щегольскими пальто и шубами «бывшие». Они от безысходности тащили сюда ценные вещи и меняли их на незатейливую еду.В середине 20-х годов Моссовет принял решение о строительстве на углу Арбата пятиэтажного универмага. И здешнее торжище приказало долго жить. Только стихи Владислава Ходасевича остались: «Смоленский рынок / Перехожу. / Полет снежинок / Слежу, слежу. / При свете дня / Желтеют свечи; / Все те же встречи / Гнетут меня…»Арбатская площадь невелика, да удала, знаменита на всю Москву. И крытый рынок немалых размеров, возведенный там в 1932 году, горожане хорошо знали. Стоял он в нескольких метрах от кинотеатра «Художественный». Позже рынок укоротили, освободив место для наземного павильона станции метро.Судьба отвела этому сооружению совсем малый срок. В июле 1941 года во время немецких бомбардировок Москвы Арбатская площадь серьезно пострадала. Несколько бомб попали в рынок, остатки которого после Великой Отечественной снесли. И ничего от него не осталось, кроме воспоминаний. И фотографий…Почему Ленин невзлюбил СухаревкуДавно ее нет, но тень Сухаревки все висит над Москвой, не исчезает. Описывали ее многие, в том числе Владимир Гиляровский: «После войны 1812 года, как только стали возвращаться в Москву москвичи и начали разыскивать свое разграбленное имущество, генерал-губернатор Растопчин издал приказ, в котором объявил, что “все вещи, откуда бы они взяты ни были, являются неотъемлемой собственностью того, кто в данный момент ими владеет, и что всякий владелец может их продавать, но только один раз в неделю, в воскресенье, в одном только месте, а именно на площади против Сухаревской башни”. И в первое же воскресенье горы награбленного имущества запрудили огромную площадь, и хлынула Москва на невиданный рынок. Это было торжественное открытие вековой Сухаревки…»Москва, 1928 год. Сухаревский рынок (Колхозная площадь)© Фото: Михаил Озерский / РИА НовостиБыло там все, что душе угодно. Съестное — извольте, выпить-закусить. Книжки, статуэтки, картины — да ради бога. Могли тут пришельца постричь, побрить, зуб выдрать, мозоль удалить. Но и обобрать до нитки, ежели зазевался. На то она и Сухаревка, чтобы ухо востро держать.В иные дни, когда народ вдруг оживал, рынок неимоверно разрастался, захватывая даже значительный кусок Садового кольца, и тянулся чуть ли не до Красных ворот…Осип Мандельштам писал: «Медленно раскачивается Сухаревка, входит в раж, пьянеет от выкриков, от хлыстовского ритуала купли-продажи. Уже кидает человека из стороны в сторону — только выбрался он из ручного торга, преследуемый сомнительными двуногими лавками, как понесло его одним из порожистых говорливых ручейков и прибило к тупику, — оглушенный граммофонами, он уже шагает через горящие примусы, через рассыпанный на земле скобяной товар, через книги…»Закрыть Сухаревку велел Ленин. Осерчал Ильич, что спекулянты на рынке вконец обнаглели. У простого люда ничего, а у них все: мука, сахар, папиросы, шоколад, консервы. И дерут три шкуры.Народ тогда изголялся: «Славно, что большевики спекулянтов прижали. Но худо, что еды вовсе не стало. Раньше хоть втридорога, хоть за золото и бриллианты купить можно было…»Верный друг с Птичьего рынкаРынок этот дожил до XXI века и скончался. Это я о Птичьем — царство ему небесное…В стародавние времена в недрах Охотного Ряда, по словам Владимира Даля, велась торговля «дичью и живою птицею, дворовою и певчею». Со временем продавцов поющим, блеющим, кудахтающим и лающим товаром перевели на Трубную площадь. И стали звать тот рынок Трубой.В середине XIX века рынок расширился, и там стали торговать скотиной крестьяне. Появились там продавцы породистых собак и кошек-мышеловов.Птичий рынок. Москва. 8 апреля 1990 года© Фото: Неменов Александр / Фотохроника ТАССВ 20-х годах прошлого века торговлю дичью и живностью переместили на Новоконную площадь, и тот рынок окрестили Птичкой. Наверное, нет в Москве человека, который там не бывал, не любовался кошками, собаками, крылатыми певунами. И аквариумными рыбками, конечно.Дивное было зрелище, красочное, волнующее — никакой художник подобное не напишет. Но главное, «Птичка» была единственным местом в Москве, где можно было найти друга. Верного, надежного…В сумбурные и тревожные времена, когда земля в Москве стала золотой, на территорию Птички позарились богатеи. И мэр Лужков рынок закрыл, к великому огорчению многих. И торговлю живностью перевели в «Садовод», за кольцевую автодорогу. Но это уже совсем другая история.…На той же Новоконной площади, которая в далекие времена была просто Конной, торговали гнедыми, вороными, каурыми. Впрочем, там и другой товар выставлялся.«Перед Рождеством на Конной площади в Москве, — там лошадями торговали, — стон стоит, — вспоминал писатель Иван Шмелев. — А площадь эта… да попросторней будет, чем… знаешь, Эйфелева-то башня где? И вся — в санях. Тысячи саней, рядами. Мороженые свиньи, как дрова, лежат на версту. Завалит снегом, а из-под снега рыла да зады. А то чаны, огромные, да… с комнату, пожалуй! А это солонина. И такой мороз, что и рассол-то замерзает — розовый ледок на солонине».По соседству с Конным рынком располагались еще два торжища — Коровий и Дровяной. Тут и без объяснений понятно, чем на них торговали. Но это было давно, за пределами памяти даже самых бывалых москвичей.Эти деревянные колхозные рынки были, да сплыли по историческим меркам не так уж и давно: Немецкий, Зубовский, Таганский, Покровский, Зацепский, Палашевский, Тишинский, Тушинский, Рогожский, Красносельский…Не слишком ладно они были устроены, не очень опрятны, но таился в них неповторимый московский колорит. На рынках пахло яблоками, медом, малосольными огурцами, квашеной капустой, рыбой, хлебом и чем-то еще — будоражащим, аппетитным.Давно это было, а запах все в памяти стоит, не выветривается.

Источник новости